В начале нового 2009 года Федор Бондарчук в интервью каналу «Вести» сказал, что финансовый кризис ударил и по Мосфильму – в настоящий момент уже 70 картин закрыто. Какие из них плохи, какие хороши – не суть важно, смысл в другом – культура также зависит от финансовых вливаний. И хотя, по словам Карена Шахназарова, с 1991 г. Мосфильм не получал от государства денег и кредитов не брал, понятно, что с помощью финансов можно регулировать как ширину кинопотока, так и его качество. Хорошая картина окупит себя сама и принесёт деньги для новых съёмок.

Это так – но при соблюдении некоторых условий. К примеру, гонорары некоторых звёзд настолько завышены, что составляют дюжинную долю бюджета картины. По словам украинского кинопродюсера Влада Ряшина, основной рост себестоимости кинопроизводства происходит за счёт зарплат актеров, сценаристов и т.д. «Рост был так стремителен, что стоимость производства практически сравнялась с ценой, которую были готовы платить каналы. В новых условиях появилась возможность установить более реальные расценки на услуги и особенно уровень гонораров…». А Сергей Говорухин утверждает: «Завышены гонорары не столько актеров и технических работников, сколько, прежде всего, операторов и операторских групп. Настоящих мастеров среди них единицы, подавляющее же большинство исхалтурились и снимают исключительно „левой ногой“. Все хотят только денег, но ни в коем случае не желают отвечать ни за качество, ни за художественное решение фильма».

Точно так же съедают немалую часть бюджета и спецэффекты, делающие фильм блокбастерным и скоростным, как хороший импортный автомобиль, но не гарантирующие качество продукта. Во время кризиса ставки автоматически должны сместиться в пользу кино менее зрелищного, но требующего большей созерцательности.

Сегодня акценты в отношении глубины и увлекательности художественных произведений настолько сместились, что мы уже не можем утверждать, является ли выставляемое в модной галерее полотно искусством, фэшн-фишкой или голым гламуром. То же и с кинематографом. С одной стороны, технически безупречно слепленный шлягер привлекает народ и деньги в кинотеатр, а видеопиратов заставляет раздувать трафики в Интернете. С другой стороны, камерно снятый фильм в авторском стиле без использования спецэффектов и экшн-примочек, не привлекает почти никого, если на то, конечно, не найдётся хоть какой-то рекламы.

Отсюда мораль: что народу дадут, то люди и возьмут, употребят, вкусят, а потом попросят ещё или вовек не возжелают подобного. Кино-бестселлер в этом контексте является весьма легко поглощаемой и вкусной пищей. Что примечательно – организмом не усваивается совершенно, выносится вон первым же сквозняком после погасшего в кинозале света. Сей транзит и привлекает зрителя своей необязательностью – поглядел да изверг из головы, никакого тебе резонанса с собственной картинкой мира. Для кинорынка подобный товар – горячие пирожки, тем паче во время финансовых морозов.

Однако будем честны. Зритель потому и становится потребителем, что его воспитывают на товаре, бестселлерах, а не на произведениях. Если сегодня выключить кинопроектор в момент прокрутки самого рейтингового боевика, а взамен предложить оздоровительную пилюлю в виде психодрамы, потребитель взбунтуется. И будет не совсем виноват – нечего было кота консервным фаршем кормить, ему теперь настоящую пищу жевать лень и невкусно. Значит, назад в настоящее? Отнюдь. Кот может и поголодать. Немного ломки на низких дозах и впрыскиваниях экшна – и зритель постепенно привыкнет к кино нового формата, точнее, к думанию и созерцанию, а не только к заглатыванию видеоряда.

Ради чего? – спросит зритель. Ответ очевиден: ради преодоления культурной деградации населения. Для того, чтобы осуществить художественный отбор, имеет смыл создать экспертный совет с постоянной ротацией его членов – ни одного постоянного заседателя, председателя, а также без диктата властвующей ныне киноверхушки. В совет должны включаться как столичные, так и региональные кинематографисты, деятели культуры и искусства, не исключая представителей андеграунда.

По мнению того же Федора Бондарчука, экспертный совет нужен для распределения денег. Отчасти это верно: талантам нужно помогать, бездарные обойдутся. Но как здесь разграничить талант и качество, как слить их воедино? К примеру, «Адмирал» Алексея Кравчука – хорошее рыночное кино, снято качественно, но скорее продукт, чем произведение искусства. Надо на подобное выделять деньги? Надо. Народ необходимо просвещать, молодёжь – в первую очередь. На строгий исторический фильм без мелодраматической канвы нынешний зритель не потянется. На «блокбастер, основанный на реальных событиях», true story с кровавой развязкой пойдёт на автопилоте – потому что такая программа у современного зрителя: смотреть масштабное кино, напичканное спецэффектами, стрелялками, слезами любви и приправленное рекламой так, что к моменту выхода кинокартины в прокат народ уже трясется от одной мысли упустить возможность сопоставить реальность трейлера и оригинала.

Триллеры, кстати, тоже можно снимать так, что их просмотр пойдет только на пользу зрителю. Недавний образец – «Иллюзия страха» Александра Кириенко: скоростной фильм-шарада, с убийствами и мордобоем, умеренным глянцем и известными именами актёров, где сюжет оказывается не развлечением, не простой головоломкой, а философской задачей в духе мимо текущего бытия. «Иллюзия страха», правда, картина условно украинская, но поскольку снята на русском языке с московскими актёрами в главных ролях, её тоже можно включить в список находок отечественного кинопрома.

Так что стилевые ловушки-завлекушки в кино способны успешно работать с запрограммированным на шаблон сознанием – человек приходит к экрану, погружается в атмосферу по ту сторону титров, но получает не обычный леденец с ушной серой взамен смысла, а немного урока истории, немного патриотизма, чуть психологии и философии, то есть всего того, что пойдёт на пользу ему и как личности, и как гражданину. Все успешно может быть воплощено в жизнь именно сейчас, во время финансового кризиса, когда отечественному кино помогут выжить лишь госдотации.

Другой пример – «Юрьев день» Антона Сиверса. Произведение не разрекламированное и камерное, при этом к искусству имеющее куда большее отношение, чем «Адмирал». Давать ли денег на подобный проект? Давать. Почему? Чтобы повышать интеллектуальный запрос зрителя. Если в советские годы простые деревенские жители смотрели Тарковского и писали автору восторженные письма, то сейчас редкий кинозритель досмотрит «Андрея Рублёва» до середины.

Теперь наступает кризис, и тратить деньги на новые «Ночные дозоры» будет уже накладно. Пора переходить к просмотру картин с более дешевым бюджетом, но более «дорогим» смысловым наполнением. Это и способ защититься от голливудской экспансии, которая сама по себе преследует не только коммерческие, но и пропагандистские цели, на языке информационной войны именуемые деморализацией противника. Голливуд как большая идеологическая фабрика, транслирующая на экраны все основные идейные посылы американского госдепа – это удобный рычаг для управления молодыми (и не только) умами везде в мире, где существует сеть кинотеатров.

У нас в этом смысле никакого противовеса Голливуду не существует. Достойных большого проката отечественных фильмов хотя бы с элементами патриотизма мало. А те, что есть, с трудом выдерживают рыночную конкуренцию с западными аналогами.

До финансового кризиса в России ежегодно снималось более 200 картин. Большая часть из них зрителю остаётся неизвестной, и это притом, что несколько десятков, все же, выходят на широкий экран. У одних не хватает денег на рекламу, у других – просто довезти картину до столицы или любого мало-мальски значимого кинофестиваля. Выигрывают те, кто имеет маститого и «талантливого» продюсера.

К сожалению, рынок устроен так, что режиссёр действительно нуждается в продюсере, желательно, обладающем связями и опытом, и на основу фильма не посягающем. Взял – продал – выставил – продвинул, – вот главная функция любого импрессариро, про остальное – молчок.

Посему, доколе кино зависит от рынка, продюсеры так же необходимы, как экспертный совет, последний же должен решать и судьбу продюсеров – назначать их, подобно военным, на почетные должности по продвижению талантов, снаряжать в далекие командировки в регионы Большой России и блюсти ротацию – дабы не засиживался торговец на одном месте, не обрастал бы жиром и не становился бы притязательным к выставляемому им продукту. На какие проекты у инвесторов деньги брать – продюсерам тоже следует с кем-то более тонко мыслящим советоваться. К примеру, одно и то же лицо являет 175c3 ся соинвестором фильмов «Юрьев день» Сиверса и «Бумажный солдат» Германа-младшего. Только если первый вариант – пример мистического реализма, воспитывающего любовь к незримой родине там, где невозможна тяга к очевидному, то второй случай – отрицание чего бы то ни было светлого в недалеком прошлом своей страны.

Проблема в том, что сегодняшняя культура в России не имеет вектора. До недавних пор возглавляемое Михаилом Швыдким Федеральное агентство по культуре и кинематографии не чуралось поддерживать откровенно проходные и низкопробные фильмы, включая «мыло», что в мраке финансового кризиса и вовсе моветон. Главный критерий для вливания более крупных инвестиций – интересность проекта.

Сегодня российские продюсеры заморозили уже около 30% всех запущенных в производство кинокартин. Предлог – продукт себя не окупит. Словно кино – это стройка торгового центра или многоуровневого фастфуда на Марсе. До сегодняшнего дня так и было: картина могла являться удобной дырой для инвестиций: престижно для инвестора, удобно для продюсера. Деньги выбить просто, достаточно пообещать рекламу спонсора в титрах, забрать к себе в карман ещё проще – гонорары малоизвестным актёрам урезать, на звёздах сэкономить, через некоторое время проект заморозить. Если не замораживать – выпустить в прокат нечто несусветно дешёвое, но разрекламированное так, что народ всё равно на просмотр повалит. На автопилоте. В этом пагуба продюсеров – деньги распределить, отбить и отмыть для торговца всегда важнее, чем состряпать качественный (хотя бы) продукт. Счастлив режиссёр, который сам себе продюсер. Хотя, с другой стороны, у такого режиссёра, возможен крен в зрелищность именно из-за необходимости совмещать в себе два начала – тонкое (художественное) и плотное (коммерческое), последнее из которых в силу мощной симпатии с ним окружающего мира, зачастую побеждает.

Но плакать по поводу вставших во льдах финансовых заморозков проектов не стоит. Картин меньше – больше кассовых сборов для выживших, – это правило надо брать на вооружение попечителям душевного и духовного здоровья нации.

И главное. Пока финансисты и политологи говорят о карантине доллара, деятелям искусства пора устроить карантин для защиты национального искусства от чужеродной идеологии, на уровне кино в первую очередь.

Мария Мамыко