Можно ругать Центробанк за то, что он «сдает» рубль, можно ругать за то, что он делает это небольшими шажками, из-за чего слишком быстро тают золотовалютные резервы. С моей точки зрения, главная проблема в том, что он не «сдает» рубль в достаточной степени. Вместо нынешних 20-30% для экономики гораздо полезнее было бы опустить курс куда более резко. Возможно, в разы.
То, что сегодня девальвация не сможет дать того живительного эффекта, который возник после ослабления рубля в 1998-1999 гг., очевидно. Как главную причину часто называют иную ситуацию с загрузкой мощностей, которая в конце 1990-х была минимальной, а сейчас близка к максимуму. Но есть и много других причин. Ситуация осложняется появлением второй резервной валюты — евро, курс которого движется не в одном направлении с долларом. Проблема также у российских компаний, которые набрали немало внешних долгов. Покуда цены на нефть были высоки, об этой задолженности не стоило беспокоиться, но сейчас есть угроза сокращения экспорта на десятки процентов, а значит, отношение внешнего долга к потоку валюты, направленному внутрь страны, может стать угрожающим.
Еще более важен реальный эффективный курс рубля, который снижается слишком медленно. До ноября прошлого года он и вовсе рос, то есть, несмотря на значительное номинальное ослабление рубля, он на самом деле укреплялся к валютам основных торговых партнеров, все более усугубляя ситуацию с конкурентоспособностью российских товаров. Все дело в высокой инфляции, которая на 40-60% и определяет реальный эффективный курс. На заметное снижение темпов роста цен рассчитывать не приходится, учитывая рост расходов федерального бюджета и тарифов естественных монополий, а также девальвационные ожидания, — при том что в некоторых странах-партнерах сейчас речь идет о дефляции, то есть о снижении цен. А значит, конкурентоспособность нашей экономики и дальше не будет расти, если девальвация станет проводиться теми же темпами, что и сейчас.
Отойдя от общих макроэкономических показателей и спустившись на уровень отраслей и даже отдельных товаров, можно увидеть картину еще менее радужную: многие перспективные и важные отрасли даже в более трудном положении, чем экономика в целом. Производители электроники, автомобилей, некоторых сельскохозяйственных товаров, труб в последние годы экспортировали в страны с быстро слабеющими в реальном выражении относительно рубля валютами, и на этих рынках они утрачивают конкурентоспособность — рубль просто снижается недостаточно быстро, и потому российские несырьевые товары оказываются слишком дороги. Мы теряем шансы на рост столь важного несырьевого экспорта.
После прошлого кризиса девальвация рубля обеспечила импортозамещение и рост экономики на 10%. Но тогда рубль обесценился в 3,5-4 раза. Учитывая перечисленные отличия нынешней ситуации от ситуации 1999 г., девальвация сейчас должна быть пусть не точно такой же сильной, но соизмеримой, чтобы дать хоть какой-то результат. Понятно, что теперь у государства есть возможность провести такую девальвацию не вынужденно, а из соображений экономической целесообразности. И есть средства для того, чтобы смягчить ее последствия. В частности, помощь, которую сейчас приходится распространять практически на всю экономику, можно и нужно будет сосредоточить на предприятиях, для которых важны импортные комплектующие, — например, автомобильной, мебельной, электронной промышленности.
Остальные отрасли вздохнут свободнее и без господдержки за счет снижения трудовых издержек, которые в последние годы были главным сдерживающим фактором роста. С 2000 г. удельные трудовые издержки, например, в обрабатывающей промышленности выросли примерно втрое, лишая ее перспектив и на внешнем, и на внутреннем рынках, ведь в других быстроразвивающихся странах издержки выросли не более чем на 40%. На первых порах девальвация сильно ударит по населению, точнее, по его способности покупать импортные товары. Но если удастся исправить серьезнейшие перекосы в экономике, граждане в конечном итоге лишь выиграют. Только проводить девальвацию нужно именно сейчас, пока у Центробанка есть резервы, а ожидания населения еще не слишком мрачны.
Валерий Миронов