В своем первом телевизионном интервью из Белого Дома, которое он дал находящемуся в Дубаи телеканалу Al Arabiya, президент Обама сделал прозрачный намек: война с террором окончена. Да, эта глобальная битва по принципу "кто не с нами, тот против нас", эта так называемая "долгая война", в которой свободолюбивый Запад противостоит неопределенным силам тьмы, куда входят буквально все - от "Аль-Каиды" до групп палестинского национального сопротивления, действующих под знаменем "исламофашизма" - эта борьба закончена.
Остается то, что имеет действительно важное значение - борьба с террористическими организациями с целью их разгрома. Это не война. Это стратегический вызов. Отказ нового президента от доктрины Буша, принятой им после событий 11 сентября - это важнейший прорыв. Он ничего не решает, но открывает путь к восстановлению дружественных отношений с мусульманским миром, давно уже отнесенным к категории тех, кто "против нас". Имея такую бездонную манихейскую пропасть в отношениях с мусульманским миром, нельзя было добиться ничего хорошего в Израиле и Палестине, в Афганистане и Иране.
Обама сказал: "Очень важен тот язык, которым мы пользуемся". Это действительно так. Он сказал, что будет "делать очень четкие разграничения между такими организациями как "Аль-Каида", которые проповедуют насилие и террор, и действуют в этом направлении, и людьми, которые могут не соглашаться с моей администрацией и с определенными ее действиями, которые имеют свой собственный взгляд на то, как должны развиваться их страны. У нас могут быть вполне обоснованные разногласия, но мы все равно должны проявлять уважение".
Буш любил проводить грань между террористами и умеренными, свободолюбивыми мусульманами, существовавшими в его воображении. Обама проводит здесь гораздо более важное различие: между теми, кто помешан на идее насильственного и жестокого уничтожения Америки, и теми, кто ее просто недолюбливает, у кого иные взгляды, и кто в ней разочаровался. В наши дни подавляющее большинство мусульман всего мира относится ко второй категории. Обама был прав, когда попытался донести до них свои мысли через арабоязычный телеканал Al Arabiya.
В тональности его выступления присутствуют поразительные отличия. Он говорил утонченно, уважительно, самокритично и уравновешенно, в то время как администрация Буша в своей политике под лозунгом "Израиль непогрешим" действовала грубо, агрессивно, надменно и с большим пристрастием. Выступая в момент, когда его ближневосточный эмиссар Джордж Митчелл (George Mitchell) начал восьмидневный визит в этот регион, Обама сказал, что его миссия состоит в том, чтобы выслушать все стороны, "так как Соединенные Штаты Америки слишком часто сразу начинают диктовать условия".
Обама пошел еще дальше. Ссылаясь на своих родственников, которые были мусульманами, а также на опыт жизни в мусульманской стране (Индонезия), он по-новому определил национальные интересы Америки и собственную роль. По словам Обамы, его задача - убедить мусульман в том, что "американцы вам не враги", а также убедить самих американцев в важности уважительного отношения к мусульманскому миру. Моя цель, сказал он, состоит в отстаивании не только американских интересов, но и интересов простых людей (читай - мусульман), которые страдают от "бедности и отсутствия возможностей".
Это важный идеологический шаг для американского лидера. Это переход от провозглашенной с окончанием "холодной войны" доктрины господства к новой доктрине терпимости и сопричастности, необходимость принятия которой диктует глобализация. Это отказ от роли "вершителя судеб" и принятие на себя обязанностей своеобразного "главного примирителя". Я горячо приветствую такие перемены, потому что они базируются на реализме: изменившийся мир будет восприимчив к американскому убеждению, но не к американскому диктату.
Тем не менее, словами не изменить того факта, что проблемы, стоящие перед Обамой после известных событий в Газе, просто колоссальны. В Иране, где антиамериканская риторика является для тридцатилетней Исламской революции слишком важной опорой, чтобы с легкостью от нее отказаться, реакция на телеинтервью президента была прохладной. Она дала о себе знать, когда правительство Ирана, ссылаясь на вторжение Израиля в Газу, утвердило решение о расследовании предполагаемых военных преступлений в любой точке земного шара и о привлечении обвиняемых к суду.
Президент Махмуд Ахмадинежад (Mahmoud Ahmadinejad) сказал, что те перемены, которые принес с собой Обама, хороши; однако в них можно будет поверить лишь в том случае, если Америка извинится перед Ираном за свою роль в государственном перевороте 1953 года, а также за другие прегрешения. Радикальная газета Kayhan заявила в связи с этим: "Обама идет по следам Буша".
На самом деле, Обама сказал, что будет добиваться начала диалога с Ираном, и дал высокую оценку величию персидской цивилизации. Вместе с тем, он назвал предосудительными иранские угрозы в адрес Израиля, а также выразил сожаление по поводу ядерной программы Ирана и той поддержки, которую он "оказывал в прошлом террористическим организациям". Любой американо-иранский диалог должен быть основан на том ключевом слове, которое так нравится Обаме - уважение. Соединенные Штаты недооценили самоуважение иранцев и их неистовую преданность делу независимости своей страны, которая на себе испытала результаты западного вмешательства.
Политика кнута и пряника не приведет нас никуда. Ничего не даст и чрезмерное пристрастное внимание к ядерной проблеме, поскольку из-за этого в стороне оказывается весь комплекс американских и иранских интересов, часть которых у сторон общая, а часть вызывает резкие противоречия. В отношении Ирана, как и в отношении остального Ближнего и Среднего Востока, с уверенностью можно сказать лишь одно: неудачи и препятствия там неизбежны. Террористы будут по-прежнему совершать свои нападения. Обама будет подвергаться осуждению и критике. Но как хорошо знает Митчелл из своего миротворческого опыта в Северной Ирландии, главное в этом деле - настойчивость и упорство.
Тони Блэр (Tony Blair), который в настоящее время выполняет функции посланника на Ближнем Востоке, а в прошлом был партнером Митчелла в Белфасте, как-то сказал мне: "Единственная причина, по которой мы добились успеха в Северной Ирландии, состояла в том, что мы в конце-концов сосредоточились на этой проблеме с такой силой и столь интенсивно, что любая мелкая ошибка и неудача - а в какой-то момент неудачи и ошибки случались во всем - постоянно контролировалась и тут же исправлялась". Он так охарактеризовал этот подход: "Всякий раз, когда мы не можем разрешить проблему, нам приходится брать ее на контроль, делая это до тех пор, пока мы не сможем вновь приступить к ее решению".
Идеологическая концепция у Буша была неправильная. Обама поправил ее, положив конец войне с террором. Сейчас приходит время тяжелой и утомительной работы на Ближнем Востоке, которая должна идти по циклическому принципу "разрешение-контроль-разрешение". И она потребует от президента неослабного внимания и концентрации усилий.
Роджер Коэн