Отличающийся не столько глубиной, сколько широтой суждений мэр Москвы Юрий Лужков неожиданно затронул очень важную для развития России тему. Навещая Калининградскую область в связи с днем рождения своего друга губернатора Георгия Бооса, Лужков встретился и с населением в местном университете. Там он среди прочего заявил, что некорректное ведение дел российскими бизнесменами может усугубить влияние экономического кризиса, последствия которого испытывает РФ. А нынешнюю экономическую нестабильность, полагает, мягко говоря, не чуждый предпринимательству московский мэр, не стоит расценивать как кризис государства.

«На мой взгляд, это кризис бизнеса, который набрал кредитов на пятьсот семьдесят миллиардов долларов», – блеснул знанием цифр Лужков. По его сведениям, в 2008 году отечественным предпринимателям, получившим кредиты на Западе, необходимо было вернуть своим кредиторам $45 миллиардов, в 2009 и 2010 годах эта сумма составит по $190. «И это в основном проценты. Если бы бизнес мог вернуть значительную часть по результатам своей прибыльной работы в реальном секторе экономики, то у нас не было бы никакого кризиса», – продолжал крепкий хозяйственник. «Покупались яхты, предметы роскоши. Приобреталась земля, но не для развития производства на ней, а лишь как собственность, растущая в цене», – клеймил предпринимателей Лужков, будто бы его предпринимательская семья не имеет заграничной недвижимости и предметов роскоши, будто бы все наши главные федеральные госмужи не имеют никаких «свечных заводиков» и живут исключительно на скромную зарплату госслужащих.

Дальше отважный мэр позволил себе то, чего в кризисные месяцы не позволяют даже записные кремлевские пропагандисты и высшие чиновники: продолжил бранить ельцинскую эпоху. «В девяностые годы люди, не умеющие управлять, получили автозаводы, химические предприятия, алюминиевые. И не смогли обеспечить их нормальную работу. А нормальный менеджмент был устранен. Неумение работать при больших деньгах – вот одна из причин кризиса».

Пламенный трибун Лужков словно с Луны свалился. Словно забыл, в каком состоянии сам получил московскую экономику и как дивно распоряжались активами в условиях полного отсутствия частной собственности компартийные государственные менеджеры. Это они к моменту распада СССР положили экономику военной сверхдержавы на обе лопатки, полностью профукав золотой запас империи. Так что не было никакого «нормального менеджмента», который якобы устранила приватизация 90-х. Московский градоначальник будто и не знает, что в 2000-е годы Россия была превращена властью в сплошное КГБ — контору государственного бизнеса.

Это в девяностые будущие олигархи подбирали разоренные чудовищным госменеджментом предприятия, многие из этих предприятий выводили из глубокой экономической комы, а потом некоторое время пытались сами назначать себе государство. В 2000-е пирамида перевернулась: Путин и его окружение превратило госслужбу в перманентный бизнес, захватив буквальный или опосредованный контроль над всеми сколько-нибудь значимыми активами в стране. Теперь уже власть назначала себе олигархов — все больше из числа друзей и товарищей высших руководителей государства. И не осталось буквально ни одного высшего госчиновника, который не заседал бы в советах директоров крупнейших коммерческих компаний. А те самые многомиллиардные кредиты, о которых говорил московский мэр, взяли (причем не в голодные 90-е, а в сытые 2000-е) либо госкомпании, либо прогнувшиеся под изменчивый мир олигархи, которые и чихнуть без ведома государства не могут.

Так что сейчас мы переживаем именно кризис государства, превращенного властью в закрытое акционерное общество. Государству на волне разбухавших кошельков от растущих нефтяных цен было приятно становиться главным рейдером, подгребать себе нефтяные компании и автозаводы, напропалую торговать газом и металлом. А когда вереница разоряющихся заводов сейчас стоит в очереди к госкормушке с протянутой рукой, этой конторе государственного бизнеса ощущать себя топ-менеджером всея Руси, ответственным за сохранение миллионов рабочих мест, сбыт неконкурентоспособной продукции, судьбу миллионов рабочих мест, очень даже неприятно.

Сейчас уже мало кто помнит, что в начале своего президентства Путин провозгласил лозунг равноудаленности власти и бизнеса. Обернулось это таким сращиванием власти и бизнеса, точнее, таким глубоким проникновением власти в коммерцию, какое и не снилось слабому государству 90-х. Не создав почти за десятилетие своего тотального господства над бизнесом и обществом никаких условий для появления конкурентоспособной национальной экономики, тупо прожирая нефтедоллары, это государство на наших глазах предсказуемо банкротится.

Теперь ему надо как-то выходить из бизнеса, учиться заниматься тем, чем и должно заниматься государство, — социальной политикой, бюджетными учреждениями и созданием условий для предпринимательской инициативы. Причем выходить в условиях, когда весь крупный бизнес уповает исключительно на госпомощь.

Девальвация путиномики была бы неизбежна и без мирового кризиса. Зато теперь на него до поры до времени власти можно списывать собственную профнепригодность. Но крах конторы государственного бизнеса, в которую превратилась в 2000-е годы российская власть, необратим. Нас ждет либо вторая волна вынужденного массового ухода государства из экономики, либо экономический паралич позднесоветского образца, если государство будет упорствовать в своем желании лично рулить всем главным бизнесом страны.

Семен Новопрудский